Недавно я попробовал на вкус эту жизнь...
Родившийся в тепле, несмышлёныш щенок, всё детство которого было наполнено лаской и заботой, быстро потерял всё то, что должно было поддерживать его в самые важные моменты его жизни. Прижав ушки, он сидел в своей норе, боясь показаться на свет...там его могли увидеть другие, красивые, гордые и величественные, как он считал, звери. Он вовсе не замечал, какой он, и некому было рассказать о том что он ничем не хуже.
Щенок взрослел и уже мог сойти за молодого волка, но его разум приобрел незаживающие раны, раны, полученные в борьбе с самим собой в одиночестве.
Тёплая осень, когда похожий на щенка серый голубоглазый волк был как-то по особенному счастлив, всё перевернула. Волк, с которым наш щенок хотел быть в одной стае, всегда питал к щенку добрые чувства. И в эту осень он, возможно от той теплоты, которую неизвестно где приобрёл, вдохновил щенка на решительные действия. Зажмурив глаза, щенок, вдохновлённый, гордый, переборовший себя, вышел на свет. Тёплые лучи солнца обняли его, душистый ветер растрепал его шерсть. Щенок был счастлив...Он даже осмелился показать свои острые зубки и вздохнуть полной грудью.
Так пролетело несколько дней...
Щенок не подозревал, что всё случится так быстро. Поиграв, солнце отвернулось, а тёплый ветерок сменился на резкие холодные порывы. Такие новые, такие острые клыки, были безжалостно сломаны ей,- жизнью...
Избитый, пролежал щенок в своей норе пару недель. Не раз приходили те, кого он приобрёл за его четыре дня счастья, те, кто приобрёл его. Последним было то, что щенка позвали в стаю. При мысли о жизни в стае душа заполнилась теплом, а из светлого волчьего глаза упала слеза. Но он всё решил. Ныне волк выбрал для себя дорогу, дорогу одиночки. И пускай в душе его, израненной, но светлой, ещё теплится надежда, не видит он места для себя в стае, если его солнце отвернулось от него. Он не будет уходить далеко, но не приблизится настолько, чтобы потревожить ту стаю, которая могла быть его родной. И при каждой просьбе он будет готов помочь... И он будет ждать того воя и того чувства, что возвестит его о возвращении солнца, того момента, когда место в стае будет доступно для него.
А пока он будет ждать, ждать и медленно идти...он уже идёт...
Родившийся в тепле, несмышлёныш щенок, всё детство которого было наполнено лаской и заботой, быстро потерял всё то, что должно было поддерживать его в самые важные моменты его жизни. Прижав ушки, он сидел в своей норе, боясь показаться на свет...там его могли увидеть другие, красивые, гордые и величественные, как он считал, звери. Он вовсе не замечал, какой он, и некому было рассказать о том что он ничем не хуже.
Щенок взрослел и уже мог сойти за молодого волка, но его разум приобрел незаживающие раны, раны, полученные в борьбе с самим собой в одиночестве.
Тёплая осень, когда похожий на щенка серый голубоглазый волк был как-то по особенному счастлив, всё перевернула. Волк, с которым наш щенок хотел быть в одной стае, всегда питал к щенку добрые чувства. И в эту осень он, возможно от той теплоты, которую неизвестно где приобрёл, вдохновил щенка на решительные действия. Зажмурив глаза, щенок, вдохновлённый, гордый, переборовший себя, вышел на свет. Тёплые лучи солнца обняли его, душистый ветер растрепал его шерсть. Щенок был счастлив...Он даже осмелился показать свои острые зубки и вздохнуть полной грудью.
Так пролетело несколько дней...
Щенок не подозревал, что всё случится так быстро. Поиграв, солнце отвернулось, а тёплый ветерок сменился на резкие холодные порывы. Такие новые, такие острые клыки, были безжалостно сломаны ей,- жизнью...
Избитый, пролежал щенок в своей норе пару недель. Не раз приходили те, кого он приобрёл за его четыре дня счастья, те, кто приобрёл его. Последним было то, что щенка позвали в стаю. При мысли о жизни в стае душа заполнилась теплом, а из светлого волчьего глаза упала слеза. Но он всё решил. Ныне волк выбрал для себя дорогу, дорогу одиночки. И пускай в душе его, израненной, но светлой, ещё теплится надежда, не видит он места для себя в стае, если его солнце отвернулось от него. Он не будет уходить далеко, но не приблизится настолько, чтобы потревожить ту стаю, которая могла быть его родной. И при каждой просьбе он будет готов помочь... И он будет ждать того воя и того чувства, что возвестит его о возвращении солнца, того момента, когда место в стае будет доступно для него.
А пока он будет ждать, ждать и медленно идти...он уже идёт...
-
-
27.12.2007 в 15:18-
-
27.12.2007 в 16:10